Ей можно одновременно раболепно восхищаться и люто ненавидеть. Её одновременно можно понимать и не понимать. Её опасно читать и стыдно не знать, особенно если вы считаете себя отбитым маргиналом, выпавшем из Спектакля. Её нарекли Чёрной Иконой Русской Литературы. Она — Алина Витухновская. Жестокая поэтесса, неумолимая писательница, активный политик, бывший кандидат в президенты РФ. Пройдя через радикальные тусовки, через сияющую богему и даже через тюрьму (а какой ты в России поэт или политик, если хотя бы раз не сидел на «зоне»?!) — она тотально очистила себя от всяческих стадных ярлыков, массовых определений и канула в бездну Ничто, откуда теперь и вещает своим безапелляционным, словно ледяной скальпель хирурга, голосом королевы Пустоты. Каждое её слово — разъедает пространство и время. Каждая мысль — антиматерия в чистом виде. Да, я ее обожаю — обожайте и вы.

— Ну, хотелось бы начать с банального… Искусство в 21-ом веке: это какой-то творческо-технологический прорыв или уже всем надоевшее повторение одного и того же, но другим языком?

Я полагаю, что настоящее искусство отличается качеством — оно либо есть, либо его нет. И соответственно, искусство в целом — либо качественно, либо нет. Конечно, есть такие понятие, как постмодерн, которое сводит любые высказывания к цитатам и упрощениям. Конечно, постмодерн как модель, способ высказывания действует — но лишь как модель, но не как суть или как сущность. Ты можешь быть бесконечно искренен, но формально действовать в рамках постмодерна. И наоборот, ты можешь быть традиционалистом, рассуждать о высших материях, но по сути своей можешь быть лишь вторичным постмодернистским компилятором в самом плохом смысле этого слова. Поэтому, что касается искусства — нет никакого абстрактного искусства, есть субъектное искусство. Если субъект — талант, гений, что-то из себя представляет, то и его искусство что-то из себя представляет, независимо от времени и его модных критериев.

— Русская культура. Всё-таки лично я, как человек сам, простите, иногда творческий, — вижу вокруг не русскую культуру, а совокупление администрации и криворукого художника… Это тенденция только нашего времени или в «стране рабов, стране господ» так было всегда?

Русская культура всё более превращается в своеобразный скрепостной имперский миф. Конечно, русская культура существует и конечно она прекрасна, интересна и замечательна, но она ничем не лучше немецкой, английской, французской или американской культур. Т.е. политика нынешней эрэфии, вычеркнувшая Россию из международного контекста доказала нам то, что русская культура сама по себе ничего не значит. Вне политического контекста, она, к сожалению, не значит ничего.

Я вижу то, что происходит в литературной среде, в художественной среде, в частности — в немецкой. Русские авторы практически не переводятся. Русское, особенно — советское искусство, за исключением совсем уже знаковых и дорогих фигур — не покупается. Проще говоря, если раньше за русское искусство давали рубль, то теперь за него будут давать в морду. Это совершенно очевидный факт. Сакрализовать русскую культуру — это как идти на каких-то костыликах в культурно-информационное небытие. Конечно, русская культура должна развиваться, но может она развиваться только в ситуации либерализма, а никак не закрытого колониального пространства, в которое сейчас превращается Россия.

Про «совокупление администрации и криворукого художника» — это вообще не имеет отношение к культуре, это сфера госзаказа, на который, собственно, даже реагировать никак не стоит. «Совокупление с администрацией» даёт нам «писателя в штатском», например — Прилепина. Но я не представляю, кто это будет читать лет через десять — наверное никто. Как советские сжигали и выбрасывали свои библиотеки, которые они скупали в обмен на макулатуру во времена перестройки и гласности. Также с возвращением либерализма, они будут выкидывать тома шаргуновых, прилепиных, соловьёвых и прочую чушь.

— Как относитесь к творческим конкурсам: имеют ли они какой-то смысл?

Если это кому-то интересно — почему бы и нет. Для меня подобные конкурсы имеют единственное значение — если за них платят какие-либо радикальные денежные вознаграждения или получают какие-либо гешефты типа Нобелевской или Букеровской премии, вот это может быть интересным — всё остальное — нет.

— Министр культуры РФ и всё его министерство. Что это за ребята, на ваш взгляд, и что с ними делать?

Всех уволить, Министерство Культуры нам не нужно.

— Совмещение литературы и политики, конечно, коктейль гремучий. На ум сразу приходят такие товарищи, как дедушка фашизма Габриеле Д’Аннунцио, дьявольский самурай Юкио Мисима и даже наш нацбол Эдуард Лимонов… Вам духовно близки эти скандальные персонажи? Берёте ли вы с них какой-то пример?

Мне вообще духовно никто не близок, потому что во мне нет никакой духовности. Я не понимаю, что это такое. Во мне есть некая идейность, интеллект, но при этом никакой духовности во мне нет. «Товарищи» Д’Аннунцио, Мисима и Лимонов — это такой пронафталиненный шлак, который был актуален в 70-х, потом в 90-х. В них тысячу раз очаровывались и разочаровывались, с ними носились как с писаными торбами. Но в принципе, на мой взгляд, эти персонажи себя никак не оправдали. Да, у меня в детстве был какой-то стих про Юкио Мисиму:

«Вы микробы метро, пациенты моей Хиросимы. Я тотальный Иисус, акробат абсолютных злодейств. Я сакральная цель харакири Юкио Мисимы, диссидент гуманизма и демон опасных идей.»

Да, конечно такие простенькие вещи завораживают, но работают они исключительно только для подростков. Т.е. это такой своеобразный одноразовый фетишизм. Ещё раз повторюсь — мне не близки вышеупомянутые персонажи, я не беру с них никакого примера и тем более с Эдуарда Лимонова, который мне запомнился фразой, вопросом «…позволит ли ему партия, когда они, наконец, придут к власти, забрать квартиры у либералов?», и я подумала — ну вот и весь ваш хвалёный радикализм. Я испытываю к подобного рода псевдофашистской претенциозности только презрение.

— Помнится, вы сотрудничали какое-то время в газете «Лимонка». Странно, вы всё-таки, как говорили в одном интервью, «жёсткий либерал». А вышеупомянутый Лимонов и ко, конечно, далеко не либералы… Как так получилось?

Я не сотрудничала с газетой «Лимонка» и не раз об этом говорила. В том время я была политическим дитя и мне не было дела до того, что там делили либералы и патриоты, мне было не интересно что происходит там, я всего лишь хотела отбить из этой среды лимоновских подростков, что я и делала. Никаких идеологических пересечений у меня с ними не было.

— Признаюсь честно, я ваш поклонник. Но мне, как поклоннику, в общем, хотелось бы ещё узнать: чем навеяны такие мрачные гото-немецкие образы в ваших стихах? В ваших строках можно встретить то какой-то ужасный тоталитаризм, то хмурый концлагерь, то какого-нибудь милого белокурого мальчика в чёрной военной форме, то вообще некрофила или помешанного убийцу… Откуда черпаете такое вот апокалиптическое вдохновение?

Возможно, вы читаете какие-то специфические мои стихи, о которых я уже почти не помню — их не так уж и много, хотя я понимаю то, о чём вы говорите. Но это, да, та стилистика, которая, скажем так, «зомбировала» ту часть аудитории, которая, в определённый момент казалось мне нужной. Сейчас она не кажется мне нужной. Я не «черпаю вдохновение», поскольку я не верю в него. Работа над словом — это тяжкий труд и что такое «вдохновение», «чувственность» и прочие психоэмоциональные вещи мне просто не ведомо. Я работаю как механизм.

— Кстати говоря, в ваших стихах помимо вышеописанных образов часто можно наткнуться на слова «ничто» или же «ничтит». Это какие-то отсылки к немецкому философу Хайдеггеру?

Если на слово «ничто» ещё наткнуться можно, то слова «ничтит» я ни разу не использовала. Нет, это меня сравнивали с Хайдеггером ещё до того, как я узнала кто это. И это не отсылка к философу Хайдеггеру, это отсылка к моей идеологии Диктатуры Ничто, о чём даже была написана одноимённая книга.

Хайдеггер — это не мой герой. Для меня это такой «политический Хлебников». У него есть несколько качественных выражений, как например «выдвинутость в Ничто». Но его нескрываемая любовь к бытию, его приятие жизни, его вдумчивая въедливость в воссоздании «творца». Здесь термин «творец» я привожу весьма условно — всё это мне глубоко чуждо.

— В России вообще сейчас что происходит, на ваш взгляд, с философией? Или она в ещё худшем положении, чем литература? Или её нет вообще уже со времён 1917-го года?

Ничего не происходит в философии в стране, в пространстве, где ничего не происходит с культурой и политикой. На самом деле, при этом я могла бы назвать себя философом, но поскольку я не обладаю академическим статусом и академической стилистикой, я бы могла назвать себя «гламурным философом». Но в принципе у меня нет уже к этому такой особой претензии, потому что быть философом для меня не является неким высочайшим статусом. Это не есть предмет моих социальных или метафизических амбиций.

— Ещё один вопрос… Сто лет назад началась гражданская война. Как бы вы примирили нынешних сторонников белогвардейцев и большевиков? Или Россия обречена на красно-белую шизофрению?

По-моему всегда и везде, где присутствует условное разделение на две антагонистические силы, бинарные, дихотомичные, взаимоуничтожающие множители — это свидетельствует о некоей внешней подчинённости, управляемости данного дискурса. Или если совсем просто — это иллюстрация всё того же старого, классического принципа управления — «разделяй и властвуй». Если Россия по-прежнему выясняет кто у неё за «белых», а кто — за «красных», то подобная система всегда выгодна третьей стороне и не факт, что эта сторона находится за рубежом — я это говорю специально, дабы не плодить ставшие и без того широко популярными в узких кругах всевозможные конспирологические теории о внешнем управлении Россией. Из-за которого, мол и все её беды.

Судя по многовековому дремотно-бессубъектному состоянию нашей страны, этой «третьей силой», этим «бенефициаром бессубъектности» является она сама, но в своей скрытой, непроявленной, но при этом не желающей никогда меняться форме. Что в свою очередь роднит Россию с бытием как таковым, и соответственно с т.н. «богом» как его персонификацией в массовом бессознательном. Поэтому важно избавиться от любых систем ложного двоичного выбора. России следует избавиться от тяжёлой болезни под названием дихотомия.

— Как либерал, что скажете о набирающем силу феминистском движении. С чем это связано? Это раздувание из мухи слона или в нашем-то 21-ом веке реально есть какие-то большие межполовые проблемы?

Я думаю, что это связано с тем, что гендер исчерпал себя как таковой. И огромное число фрустрированных женщин и мужчин пытаются найти себя, обозначить себя через некие иные формы гендерной самоидентификации, даже весьма противоречивые. Единственный смысл такого явления как феминизм, на мой взгляд, может заключаться в том, чтобы женщины занимали больше руководящих должностей, получали бОльшие зарплаты за равную с мужчинами работу и т.д. Т.е. в совершенно практическом смысле. Когда же речь заходит о каких-либо отношениях, я это рассматриваю исключительно как личное дело каждого.

Я считаю, что чем больше речь заходит об отношениях, тем всё большему количеству людей становится понятно, что они не нужны. Сейчас мы наблюдаем их тотальную вымученность, их некую тотальную истерию, агонию, которая не может проговорить самою себя и даже проговаривает нечто обратное тому, что происходит на самом деле. А на самом деле никто больше никому не нужен. Добавлю также, что единственным принципом каких-либо отношений в обществе должны стать принципы ненасилия и взаимовыгодных договорённостей.

— Согласны ли вы с ныне модным в среде леваков утверждением, что современные сексуальные меньшинства — это угнетённый пролетариат 21-ого века?

Я считаю, что сам термин «сексуальные меньшинства» является некорректным, что нет никаких «сексуальных меньшинств», и более того — наибольшей обструкции подвергается в общественной среде самый нормальный на мой взгляд человек — это асексуал-одиночка. Потому что он, во-первых, никому не подконтролен, а во-вторых, он одним своим присутствием бросает вызов всеобщему совокупительному, общественно-бытийному инстинкту.

— Что можете сказать о гендерном положении дел в России. Кто угнетён больше: женщина или мужчина?

В России угнетён всякий гражданин, независимо от его пола или гендера.

— Либертарианцы, новоявленные детишки Адама Смита, — что скажете о них? Чего не хватает этому движению и приживётся ли оно в России?

Либертарианцы — это искусственно выведенное течение, которое не сможет прижиться в России. Это не политическое движение, но скорее клуб по интересам. (а вот тут обидно было — прим. ред.)

— Что скажете о Павле Грудинине, новом кандидате от коммунистов. Он кто вообще, на ваш взгляд?

Да, это очередная подставная кукла «типа из народа», крепкий хозяйственник — мясник из зомби-апокалипсиса, пародия на самого себя. Предельно ясно, что это совершенно трэшевый персонаж, за которым ничего не стоит, кроме фиктивного имиджа.

— Пойдёте ли на президентские выборы?

Я предприняла попытку пойти на эти выборы, чтобы задекларировать либеральные идеи, которые здесь не озвучивает ни один человек, включая Навального. Тем не менее, мы не получили никакой финансовой поддержки, а идти на выборы без оной — есть маргинальное самоубийство. Если финансовая поддержка нам будет оказана, мы станем ориентироваться на выборы 2024. Как и у Навального есть план по бойкоту, так и у нас есть свой «план Б» относительно предстоящих выборов, в которых мы уже не участвуем. Мы будем его постепенно озвучивать, следите за новостями на наших ресурсах.

— Вы отказались от президентской гонки 2018-ого года. Это из-за того, что Навального не допустили?

Его и не должны были допустить. Более того, он прекрасно знал, что его не допустят. Я отказалась участвовать из-за того, что Навальный откровенно профанирует идею своего политического неучастия в этих выборах, также и из-за того, что Собчак профанирует, в свою очередь, своё в них участие. Но, разумеется, это не только из-за них, а прежде всего из-за того, что либеральная пресса, которая их поддерживала, действовала фактически непрофессионально, не занимаясь освещением всего спектра либеральных кандидатов, пиаря заведомо фейковых лидеров протеста, не говоря уже о всех заявленных кандидатах вообще. Подобная узкоспецифичность и разборчивость, к сожалению, является свидетельством её прямой ангажированности. Да, мы рассчитывали на поддержку либеральных медиа, и широкую поддержку народа, и соответственно, если их не было, то я могу сказать — да, господа, вы пока что меня не заслужили.

— Часто на ваших фотографиях виден чёрный кот. Что это за вообще создание?

Это секретная информация.

Ссылка на источник: https://hfire.ru/alina-vituhnovskaya-rossii-sleduet-izbavitsya-ot-tyazhyoloj-bolezni-pod-nazvaniem-dihotomiya/